Эдварду Радзинскому, наверное, гораздо комфортнее, чем в современной России, жилось бы в Италии 15-16 веков, когда для разносторонне одарённого и переполненного энергией человека открывалось широкое поле деятельности. Такой герой эпохи Возрождения заслуживал почитания узкого круга образованных и широких слоёв не слишком образованных людей. Да и ренессансным итальянским монархиям и республикам Эдвард Радзинский принёс бы больше пользы, нежели российскому обществу на стыке второго и третьего тысячелетий...
Родился Эдвард Радзинский 23 сентября 1936 года в Москве. Драматургом и писателем ему стать, как говорится, было на роду написано - его отец, Станислав Радзинский, был драматургом и членом Союза писателей СССР. И даже, несмотря на то что образование Эдварда Станиславовича не имело отношения к написанию пьес (в 1959 году он окончил Московский историко-архивный институт), гены взяли своё, и уже в 1960 году на сцене Московского театра юного зрителя состоялась премьера спектакля по его пьесе под названием «Мечта моя... Индия».
С этого момента Радзинский стал весьма востребованным драматургом. Не обошлось здесь без большой доли везения, а может быть, и перста судьбы. Пьесы молодого и, чего уж скрывать, талантливого автора попали в руки великого театрального режиссёра Анатолия Эфроса, который и разглядел в них нечто близкое собственному кредо художника. Именно после выхода в Театре имени Ленинского Комсомола спектакля Эфроса «104 страницы про любовь» по одноимённой пьесе Эдварда Радзинского последний стал широко известен в театральных кругах и получил своеобразную путёвку в творческую жизнь.
С тех пор его произведения в подавляющем большинстве находили своё воплощение на театральных сценах, сначала советских, а затем российских и зарубежных. «Она в отсутствии любви и смерти», «Приятная женщина с цветком и окнами на север», «Обольститель Колобашкин», «Снимается кино», «Лунин», «Беседы с Сократом», «Театр времен Нерона и Сенеки», «Дон Жуан жив-здоров и прописан в Москве», «Декамерон», «Поле битвы после победы принадлежит мародёрам» - вот далеко не полный список спектаклей, поставленных по произведениям Эдварда Радзинского.
Имеет Эдвард Станиславович опыт и в написании сценариев для кинофильмов. С 1963 по 1974 годы он написал сценарии для шести кинокартин: «Улица Ньютона, дом 1», «День солнца и дождя», «Ещё раз про любовь» (самый значительный успех Радзинского, основанный на переложении на кинематографическую основу легендарных «104 страниц о любви»), «Каждый вечер в одиннадцать», «Чудный характер», «Москва, любовь моя».
Однако самую большую известность Радзинскому принесло телевидение, являющиеся главным источником информации в XX веке. В конце 1980-х, а в особенности в 90-х годах цикл передач Эдварда Радзинского, рассказывающего о наиболее драматичных периодах и личностях мировой и российской истории (например, цикл передач о Великой Французской революции, Наполеоне и Сталине), пользовались поистине огромной популярностью у телезрителей. Рассказанные живым языком повествования, столь разительно отличающиеся от скучных параграфов из старых, ещё в большинстве своём советских учебников истории, которые твердили что-то о базисе и надстройке, формировании объективных предпосылок в духе марксистского понимания исторического процесса, завораживали людей.
Познавательность и эмоциональность рассказов, помноженные на харизму Эдварда Радзинского и неповторимую, быстро ставшей легендарной манеру повествования (спокойное, даже убаюкивающее течение речи сменялось молниеносной эмоциональной вспышкой, порой напоминавшей истерику - и снова угасание костра красноречия до спокойного тления) сделали из драматурга наиболее популярного «историка» того времени.
Собственно говоря, этого и добивался драматург - как относительно недавно признался сам Радзинский, он страстно желает войти в историю как своеобразный Карамзин нашего времени. Исторические монологи, которыми являлись передачи Радзинского, были экранным воплощением его многочисленных прозаических книг, охвативших исторические личности от Нерона до Николая Второго, Распутина и Сталина. В начале 2000 годов, видимо, почувствовав снижение своих рейтингов, Радзинский всерьёз задумывался о завершении своей телевизионной деятельности. И действительно, в течение нескольких лет его не было видно на экранах. Однако недавно он вновь появился на Первом канале, на этот раз с циклом передач о Нероне.
Но правы были античные философы, меланхолично замечавшие, что в одну и ту же реку дважды не войдёшь. Завидная работоспособность и кипучее желание стать Карамзиным современности в итоге привели Радзинского к тому, что его перестали воспринимать серьёзно: современные телезрители не знают его как драматурга - в большинстве своём они не могут считаться театральными знатоками, да и написанных им пьес практически не ставят на современных подмостках; его не знают как сценариста - его взаимоотношения с кино укладываются в довольно непродолжительный временной отрезок в 11 лет, который к тому же и имел место быть более 30 лет назад; его не знают как писателя - сейчас мало читают вообще и такую историко-патетическую литературу в частности; его тем более не знают как историка - несмотря на полученное полвека назад историко-архивное образование, назвать Эдварда Станиславовича учёным может только лишь очень горячий его поклонник или обыкновенный расчётливый льстец.
Большинство современных телезрителей видят в Радзинском только ведущего, за чьим непривычным эмоционально-буффонадным поведением было интересно и модно наблюдать в пору повального увлечения латиноамериканскими сериалами, и который сегодня, в эпоху гламура, цинизма и общедоступности любого рода информации недостаточно «креативен», чтобы на него тратить время.
В самом деле, в Италии эпохи Возрождения у Эдварда Станиславовича была бы более благодарная публика...
Александр Бабицкий
